Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

будет даже пару часов подремать возле корпуса. А потом поговорить с этой Юлей Аксеновой.

***

— Костик! Костян, задержись! Привет!.. Слушай, что там еще вы затеяли? Какая еще, на хрен, банда?

— Да не парься, брат, все будет хорошо…

Голос Славика растаял вместе с его образом. Вместо этого теперь был длинный, темный и очень узкий коридор с обшарпанными стенами, которые, казалось, давили на него с обеих сторон. Выхода не было, идти нужно было вперед. Туда, откуда слышались человеческие стоны.

Словно в тумане Петровский преодолел расстояние по темному коридору, после чего увидел приоткрытую дверь. Вела она в такое же темное и жуткое помещение, правда там под потолком горела одинокая лампочка, впрочем, освещавшая лишь центр комнаты, где на коленях стояли двое с мешками на головах и связанными за спиной руками. Именно они издавали эти жуткие стоны и тщетно пытались освободиться…

Петровский попытался было сделать шаг, но внезапно его сковал ледяной ужас и… чувство вины. Нет, он не мог сдернуть эти жуткие мешки с их голов, посмотреть на них. Но почему?!

Подумать он не успел, потому что дверь, через которую он попал внутрь, со скрипом отворилась и внутрь вошел… он! Петровский похолодел. Нет. Как такое возможно? Это же бред!

Второй он с непроницаемым и спокойным лицом прошел вглубь комнаты и задумчиво остановился около стоявших на коленях людей. К ужасу Петровского, он-второй равнодушно посмотрел на них, после чего резко сдернул мешки с их голов…

— Славик! — Петровский вытаращил глаза в безумном ужасе, — Марина!

Славик и Марина с заклеенными ртами и связанными руками стояли на коленях в центре комнаты. И оба сейчас пытались повернуть голову и посмотреть на того Петровского, что стоял рядом с ними. Из глаз Марины лились слезы, а на лице застыла мольба. Славик же смотрел с обидой и непониманием. На того, второго Петровского. Сжимавшего в руке пистолет…

— Ты поступаешь правильно…

От тихого голоса, прозвучавшего ниоткуда, по коже пробежал мороз. Очень знакомого голоса…

— Это необходимо…

— Нет!!! — Петровский ринулся вперед, надеясь повалить второго себя на землю и выбить из рук пистолет. Вместо этого он просто пролетел сквозь, даже не потеряв равновесия. А когда повернулся, второй он уже поднял оружие, приставив его к затылку Марины… та завопила от ужаса, предпринимая последние попытки вырваться…

— Нет!!!

Грянул выстрел. Через секунду последовало еще два. Славик и Марина обмякли и рухнули на пол. Под их мертвыми телами стали растекаться бордовые лужи…

— Нет! Тварь!!! — Петровский хотел опять броситься на второго себя, но убийца просто растаял в воздухе, как в плохом кино, — нееет! — он упал на колени рядом с их телами. Он верил, что их еще можно спасти… нет. Марина лежала с простреленной головой. Славик получил две пули в сердце. Они были безвозвратно мертвы…

— Это было необходимо, ты же знаешь! Ты все делаешь правильно…

Петровский поднялся на ноги и обернулся. Из темноты к нему шагнул крепкий и рослый мужчина с темными, казалось, просвечивавшими его насквозь глазами. Петровский с ненавистью посмотрел на него…

— Нееет! — произнес он, — только не так! Исчезни! Это не я! — он отчаянно ткнул пальцем в сторону лежавших на полу тел, — не я, слышишь?!

— Не оправдывайся, Костик, ты же выше этого. Ты выше их всех, — опять негромко и очень зловеще произнес мужчина, — и ты всегда знаешь, как поступить правильно! Они недостойны тебя… недостойны жить в этом мире. Они слабы, они отказываются признавать, как все устроено на самом деле, их удел — существовать…

— Заткнись!!! — заорал Петровский, — ты — чудовище! Я тебя ненавижу!!!

— Ненависть — мощный двигатель, — мужчина, казалось, никак не отреагировал на такое высказывание. Даже голос не повысил, — важно, куда именно ты ее направляешь. Мы — не чудовища, ты же знаешь. Но хищники…

— Замолчи, я убью тебя!!!

Петровский бросился на оппонента. К его удивлению, он оказался вполне материален. От сильного удара у мужчины брызнула кровь. Он был крепким, как и сам Петровский, потому пошатнулся, но устоял на ногах. Но вошедший в раж Петровский ударил снова и снова. После четвертого удара мужчина рухнул на пол, даже не пытаясь сопротивляться.

— Да исчезни ты уже, с…а! Ненавижу!!! — Петровский сел сверху, осыпая его ударами. Все они попадали в лицо, поскольку тот даже закрыться не пытался… он перестал бить лишь тогда, когда устали руки…

К его крайнему изумлению жертва была жива. И даже улыбалась тем, что осталось от лица. Более того, зловещий человек смеялся! Смеялся в голос, хотя наружу торчали куски собственного черепа, отчего самому Петровскому становилось еще страшнее…

— Я горжусь тобой! — произнес человек, продолжая хохотать, — ты — молодец. Настоящий хищник…

— Я уничтожу тебя! — произнес Петровский сквозь нахлынувшие слезы, — уничтожу…

— Не получится! — прошелестел тот, — я — часть тебя! Только если убьешь себя, Костя! Но ты не сделаешь этого! Потому что ты все делаешь только правильно! Благодаря мне ты умеешь поступать так, как правильно!!!

— Заткнись!!! Тебя здесь нет!!!

Петровский закричал так, что задребезжали окна в квартире. Подпрыгнув в кровати, он с воплем открыл глаза. По спине струился холодный пот. Все пропало: и коридор, и трупы, и тот человек. Он просто был в своей квартире. Просто спал…

— Уж лучше бы пауки… — негромко произнес Петровский, зачем-то осмотрев себя. Бросив взгляд за окно, он понял, что на улице уже начинает понемногу светать…

***

Звон будильника вырвал Фролова из дремы. Он открыл глаза и посмотрел на экран телефона: шесть утра. В отличие от моментов, когда нужно было собираться на пары, сон, как рукой сняло, несмотря на то, что спал он лишь два с половиной часа. Но об этом сейчас напоминал лишь легкий звон в голове.

Дмитрий отключил будильник и сразу же вышел наружу, закрыв машину. На дворе был прохладный и пасмурный майский денек. Кажется, на днях должен был быть экзамен. Или уже сегодня… это дело третье. Нужно было пытаться спасти Макарова. Раз Петровскому все равно…

Быстрым шагом Дмитрий направился к дверям общежития. Как и следовало ожидать, в это время на первом этаже было тихо, только дремал охранник в застекленной «будке» на проходной.

— В какой комнате живет Аксенова? — с ходу обратился Фролов.

— Чего? — охранник поднял удивленный взгляд, — ты кто такой? Чего тебе?

— В какой комнате живет Юля Аксенова? — повторил вопрос Фролов, — я — друг.

— Ну, раз друг — позвони, — отрезал охранник, отвернувшись от него, — я тебе кто, справочная?

Дмитрий едва не задохнулся от ярости.

— Но вы же можете позвонить! — нашелся он, — позвоните на этаж и скажите, что к Аксеновой пришли, неужели